Страсти по Фаусту. Роман - Светослов

– Здравствуйте. Мне бы номер отдельный… дней на семь, – корректно произнёс Лютнев, заискивающе глядя на портье.

– Сейчас посмотрим, – ответила мадам-портье.

Она непринуждённо взглянула на Лютнева, тут же открыла свой реестр, пробежалась взглядом по списку; затем остановилась на нужном месте и снова посмотрела на спецкора:

– Вы к нам на отдых?

– Нет. Я спецкор, репортаж буду делать, – ответил Лютнев, слегка напрягаясь.

Мадам-портье опять погрузилась в реестр, остановилась на нужном месте, глянула на спецкора и доложила:

– Есть свободный номер «Икс»…

Лютнев с удивлением глянул на портье и полез в карман за паспортом… Получив паспорт Лютнева, портье принялась оформлять для спецкора номер в отеле… Вот ведь знают же, что предложить!

Тем временем иномарка с гламурной особой остановилась возле типичного провинциального здания с невзрачным фасадом и вывеской «Арт-сектор». Из машины вышла эта самая леди и зашла в здание. Миновав незатейливый холл, она пошла по длинному коридору…

Итак, по стандартному коридору этого неоднозначного здания двигалась стройная леди. Нет не так. Совершенно точно будет вот так: в изящных туфлях, возвышающих стройные ноги, уходящие в мини, по коридору целенаправленно двигалась молодая обворожительная особа с грациозной фигурой и выразительным взглядом; её декольте элегантно облагораживало искусное ожерелье. Она остановилась напротив двери с вывеской: «СЕКРЕТНЫЙ ОТДЕЛ ПО БОРЬБЕ С ТЕНЕВИЗМОМ» и нажала на кнопку дверного пульта…

В кабинете раздался мелодичный сигнал.

Главный – Леонид Грозовой, – крепкий человек лет сорока, одетый по-деловому, тут же нажал клавишу пульта, прозвучал сигнал, дверь открылась…

Увидев прибывшую леди, Грозовой с удовлетворением произнёс:

– Ну наконец-то. Уже заждались тебя, ненаглядную.

Супермодель изящно зашла в кабинет, закрыв за собой дверь, и, на ходу весело бросив: «Всем – салют!», непринужденно уселась в кожаное кресло, закинув ногу на ногу. Она что-то намурлыкивала себе под нос, бесцеремонно поглядывая на патрона – Грозового.

Патрон пристально посмотрел на прибывшую грациозную ассистентку и произнёс:

– Ну что, выкладывай…

– Да пока ничего интересного. Так, пустяки, – уклончиво ответила ассистентка и опустила веки, как бы намекая Лёне-патрону, чтоб он не бежал вперёд паровоза, а повременил с расспросами. Придёт время – расскажет, и в полных деталях…

Похоже, патрон врубился в это, и не иначе как телепатически. Он глубоко вздохнул и задумался… А леди в кресле выразительно вскинула брови и скривила рот на «увы»: вот ведь как Лёня бывает – и в своём кругу секреты водятся…

Грозовой, ослабив галстук, сел за стол с оргтехникой. Окинув взглядом кабинет с офисной мебелью и мягким паласом, он погрузился в последнее размышление…

Напротив – возле шифоньера стоял, артистично сложив руки на груди, помощник патрона – Фокин. Он был в стильном костюме и штиблетах, и как бы эпатируя самого себя и дополняя тем самым имидж сыскного агента, мерно раскачивался с пяток на носки, сосредоточенно глядя куда-то в одну точку. Рядом – на стуле сидел человек в джинсах и ветровке; его шею обуздал фотоаппарат, на коленях покоилась компактная сумка.

Наконец, патрон прервал безмолвие:

– Так. Пора приступать к делу… Из Управления поступила секретная информация: в наших краях действует опасный контрабандный челнок – некто под видом корреспондента производит сбыт наркотиков и оружия через наш город. Его приметы: волосы русые, глаза светлые, речь спокойная, на безымянном пальце правой руки – перстень с рубином; обычно одет в кожаную куртку и джинсы, но может носить костюм. Рост высокий. Может говорить с любым акцентом, владеет разными языками. В чрезвычайных ситуациях – вероломен. Подпольная кличка – «Журналист». Сегодня он будет здесь. Какие будут предложения?..

Фокин тут же выдал:

– В аэропорте его хлопнуть… по натуре… Чо церемониться? У нас всё прихвачено, и в колоде семь тузов.

– Тебе лишь бы хлопнуть, пижон с тузами, – усмехнувшись, отреагировал Грозовой. – Тут дело тонкое…

– Ну я же ж не в прямом смысле, – шутка, – оправдался Фокин.

– Да хоть в кривом; какая разница, – отрезал Грозовой, решивший оставить все шутки на десерт.

Он призадумался, а потом интригующе произнёс:

– Есть у меня один план…

Предводитель окинул хватким взором своих соратников и вполголоса озвучил этот самый свой план, вернее – небольшую его часть:

– Как всем вам известно, я слов на ветер не бросаю, и тем более – не гоню понтов; я действую наверняка. А потому, вот моё первое соображение: этого оборотня журнального сможет приманить лишь одно – местные наркóты и залётные обожатели разнокалиберных стволов, и поэтому необходимо внедриться во все злачные места нашего родного города, и не просто внедриться, а быть начеку! И вот для этого мы должны действовать как вместе, так и поодиночке, стратегия! И каждый должен иметь при себе и ватрушку, и пушку… Ну, это образно говоря. Ну вы поняли.

По кабинету прокатилась волна одобрительных возгласов… Патрон, довольный собой, потёр руки и продолжил, уже не конспирируя свой голос:

– Ну-с, так… Оружие у всех есть? У всех. Главное – без горячки. Холодный ум, расчет и воля. Связь держать по мобильнику и по рации.

– Да мы ща его в два счета прихватим, – опять фраернулся Фокин.

Грозовой тут же с иронией отозвался:

– Один такой прихватил, – теперь кушает через трубочку.

Леди в кресле прыснула со смеху.

Грозовой подытожил:

– Надо не спугнуть. Я изложил конкретно суть. Ну, всем всё ясно?

В этот момент зазвонил телефон.

Главный взял трубку:

– Грозовой слушает!.. Что?.. Театр приезжает? Из Москвы?.. Это хорошо… Да… Встретить?.. Конечно! Встретим как полагается! По всем статьям!.. Что? Через час будут?.. Окей! Сейчас сделаем. Добро… Ну всё. До встречи!

Он положил трубку и взбудораженно посмотрел на сотрудников; они зависли в ожидании новых указаний…

Грозовой изложил:

– Значит так. Ситуация слегка изменилась. Тут театр приезжает; артисты скоро здесь будут. Я должен встретить… Всё остается в силе. Я буду на связи.

Тут он многозначительно посмотрел на стильную леди, вальяжно сидевшую в кресле, и произнёс:

– А ты, Ламбада, – «паси» Журналиста. Выкладывайся по полной программе!

Леди по имени Ламбада с лёгким кокетством ответила:

– О да; я уже в деле, выкладываюсь. Только вот как изловить его – ума не приложу…

– Да, его ловить – всё равно, что кур доить… Вот же шпион бромгексиновый, – с фольклором высказался Грозовой. – Шлифуй весь обзор и докладывай.

– Круто, – ответила знойная Ламбада. – Отшлифую. Тем более что уплачено.

– Да уж, за всё уплачено, – вздохнул Грозовой. – Чо нам горевать-то… Отрабатывать будем.

Ламбада сделала изящный жест Лёне Грозовому – типа «в тему кумекаешь…» Лёня растянул улыбку, а затем вновь нахмурился, что-то обдумывая.

Тут вмешался фотограф, он осторожно спросил:

– А что за театр-то?

– Да какие-то модернисты… Хрен их знает, – ответил патрон, напрягаясь. Он вдруг повеселел и добавил:

– Я же говорил, – Россия – это неисчерпаемый кладезь талантов, это просто залежи самородков! А мы тут киснем… Ну ладно, за всё уплачено. По коням!

Все направились к выходу…

Из здания с вывеской «Арт-сектор» вышли четверо: Грозовой, Ламбада, Фокин и фотограф. Они загрузились в изящную иномарку обтекаемой формы, и машина эта незамедлительно тронула с места… Куда она понеслась, было уже понятно, ибо Леонид Грозовой получил срочное сообщение о прибытии в Обломов столичного Театра импровизаций…

На железнодорожном вокзале города Обломова было шумно. Можно даже сказать было весело, потому как был тут и оркестр для встречи артистов театра.

К перрону подъезжал поезд. Он плавно затормозил, издав тяжёлый шипящий выдох и, сбросив тягу, остановился… Да, поезд с артистами прибыл.

В купе одного из вагонов находились актёры, прибывшие на гастроли в этот странный город с не менее странным названием. Они, сгруппировавшись, с волнением смотрели на вокзал из окна купе…

Актриса Нора, глядя на крупную вывеску «ГОРОД ОБЛОМОВ» ошеломлённо вымолвила:

– Мама дорогая. Это что-то…

Глядя туда же, Стас произнёс:

– Ну ни хрена себе, и вправду Обломов. Я, наверное, в школе плохо учил географию…

– Я тоже, – отозвалась Нора.

Конец ознакомительного фрагмента.